Современный подход к сексу в России
Новое время – новые нравы. И количество секса в умственных и телесных делах россиян растет непомерными темпами. При этом сказать, что наши граждане стали счастливее от нахлынувшей волны сексуальной активности, значит обмануть самих себя.Чем отличается русский секс во всех его проявлениях, от секса других народов?
Чтобы это понять, нужно хорошо представить, что собой представляет русский характер, а точнее, русский нрав. Россия – страна с широко распростертыми землями без особо выраженного рельефа. И тот самый русский нрав соответствует истокам – раскидистый, размашистый, «вширь и вдаль». Мы не такие конкретные, как народы горные и морские. У нас меньше той определенности, твердости, которая есть в горах, и нет жгучей страсти, напористости воды. В русском нраве нет конкретики, мы не отличаемся резкой «очерченностью» характеров. От этого и вся неопределенности жизненная, и эта «русская неуверенность». Все элементы нашего нрава утрированно выплескиваются в сексуальной жизни россиян.
Мы живем, по сути, не на земле, а в воздухе. В России вообще много воздуха! И он не имеет ярких запахов и красок. Наш, родной, воздух прозрачен, чист, невесом. Рай – в ярких контрастах красок природы Запада, Ад – в сухой, безжизненной земле Востока. Мы же висим в воздухе, между раем и адом. В России легче дышится, и дух легко уносится ветром в даль. Поэтому душа наша не так плотно держится в теле. Отсюда нет потребности в телесном наслаждении, духовность дает большее удовлетворение.
Культура секса, его место в умах народа, всегда ярче всего прослеживается в памятниках литературы. Главная линия всех любовных произведений русской литературы сводится к любовным страданиям. Причем страдания эти не такие, как у Ромео и Джульетты. Те соединились в телесной любви, и потом боролись за возможность быть вместе, как в способе дальнейшего существования этой любви. В произведениях русских классиков все иначе. Любовь не может быть реализована физически, и поэтому она несчастна, и поэтому она вечна. Герои страдают от того, что подсознательно понимают русскую натуру: мы любим любить духовно более, чем любить физически. Они укрощают плоть ради святого чувства. Но главная причина отчуждения телесного удовольствия в умах русских заключается в абсурдном восприятии полового контакта, как завершения любви духовной. Кажется, что после секса ей приходи конец. Все, любовь прожита и реализована до своего финала.
Проходят века, а мы, русские, все те же. Онегин писал: «…женюсь, привыкну и разлюблю». И не женился на Татьяне! И спустя столетия мы так же понимает его, и верим, что поступок этого героя абсолютно верный. Ведь если бы он женился на Лариной, любовь их прекратилась, реализовалась и закончилась.
Грандиозное усиление разрыва секса и любви продолжилось во времена СССР. Большинство женщин, достигших к 2010 году возраста 45-55 лет (то есть дети послевоенной эпохи), смело ответят, что по сути своей они фригидны. Это заблуждение навеяно десятками лет громогласного отказа коммунистического русского народа от сексуальной составляющей жизни общества. Секса в СССР не было, и стремление жить духовной любовью в конец порвало надежду тела заявить, что оно тоже существует.
В нынешнее время люди понемногу начали любить любовь телесную. Но как может поколение 2000-ых создать свою сексуальную культуру без исторического прошлого секса в России? Этот вопрос пока не имеет ответа. Но мы надеемся, что будущее поколение россиян сможет принять и облагородить примитивный способ размножения людских особей, и сделать институт секса правильным, грамотным и, в полном смысле слова, культурным.